12 ноября — пятая годовщина гибели минчанина Романа Бондаренко. О том, как сегодня живут его близкие, Deutsche Welle поговорила с двоюродной сестрой Романа, дизайнером Ольгой Кучеренко.
Пять лет назад смерть Романа Бондаренко стала потрясением для «протестной» Беларуси. 31-летнего художника избили вечером 11 ноября 2020 года во дворе дома, на так называемой Площади перемен в Минске. Он умер в больнице на следующий день. Обстоятельства смерти Бондаренко до сих пор не расследованы, уголовное дело по факту его гибели приостановлено — «ввиду неустановления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого». Несколько журналистов, освещавших гибель Романа, были приговорены к тюремным срокам.
«С той стороны (следствия. — Ред.) на данный момент все остановлено так, будто бы этого не было», — отмечает двоюродная сестра Романа Бондаренко Ольга Кучеренко, которая сейчас живет в Варшаве. Она поделись с DW воспоминаниями о Романе, рассказала, какими минувшие пять лет были для его семьи, а также о том, вспоминают ли сегодня беларусы ее брата.
«Вспоминаю, как он ушел»
«События 2020-го настолько сильно повлияли на мои воспоминания о Романе, что чаще всего я вспоминаю именно то, как он ушел, и все, что происходило после: как нам не удавалось и тело получить, и похоронить его нормально», — говорит Ольга.
Собеседница вспоминает, что они были очень близки с Романом: «Наши мамы — родные сестры. Когда мы с Романом были маленькими, постоянно проводили время вместе. Мы жили в разных странах, но тетя Лена (мать Романа Бондаренко. — Ред.) всегда приезжала на целое лето вместе с Ромой к нам».
Ольга вспоминает, что Роман даже некоторое время жил в ее семье — пока его родители улаживали дела с переездом из Нижневартовска в Минск.
«Он всегда горой за нас с моей сестрой, был как родной брат», — отмечает Ольга.
Мама Романа, Елена Бондаренко, по-прежнему живет в Беларуси. По словам Ольги, ее тетя старается оставаться активной, путешествует, пробует что-то новое, к примеру, какое-то время увлекалась фотографией.
«Сейчас они на даче какой-то ремонт затеяли. Тетя Лена, мне кажется, главный мотор всех этих инициатив», — рассказывает Ольга.
По ее словам, Роман всегда оберегал маму, заботился о ней. Горе, случившееся в семье, невозможно забыть, но в память о Романе, о его отношении «нужно продолжать быть живой», говорит Ольга.
Сама Ольга почти четыре года в эмиграции. Она признается, что в Варшаве ей пришлось начинать все с нуля.
«Я, наверное, и по сей день как-то пытаюсь выживать, находить новые и новые возможности для того, чтобы двигаться дальше. Это сложно. Всем дается по их возможностях, по их силам, думаю, что я совсем справлюсь», — рассуждает собеседница.
Ольга по профессии дизайнер, почти сразу после переезда в Польшу она создала коллекцию одежды, посвященную событиям 2020 года в Беларуси. Она отмечает, что произошедшее воспринимает через потерю брата:
«У меня (в коллекции. — Прим. ред.) была рубашка с контуром Беларуси в районе сердца. Это и про Беларусь, и про Рому одновременно. Страна будто потерпела, может, не смерть, но ранение».
Между тем Ольга уверена, что перемены в стране обязательно будут — «невозможно, чтобы это была замершая история на десятки и сотни лет». Вернется ли она домой, будет зависеть от того, когда и какой будет «победа», какой будет экономическая ситуация в стране, насколько прочной будет ее связь с родиной.
«Я думаю, если бы это прямо сейчас произошло, то, скорее всего, я бы не вернулась, — признается собеседница. — Моя дочка уже ходит в польскую школу, я вообще свою жизнь рассматриваю через жизнь своей дочки. На сегодняшний день я вижу, что ее будущее здесь, не обязательно в Польше, но в Европе».
Помнят ли беларусы Романа Бондаренко?
По мнению Ольги, многие беларусы за пять лет, прошедших с протестов 2020-го, стали более осторожными в высказываниях и действиях — «будто бы сделали шаг назад».
«Стали такими, какими были до 2020 года, но при этом с каким-то, наверное, более четким пониманием того, что представляет собой власть (в РБ. — Ред.) — в связи с тем, что мы видели, какие последствия для всех: для наших друзей, родственников, для нас. Если кто-то что-то и делает, то, наверное, это непублично происходит», — отмечает Ольга.
Она говорит, что беларусы сегодня реже пишут ей о Романе, потому что «живут своей жизнью», но считает, что «в этом нет ничего плохого». Люди, говорит Ольга, помнят о ее брате: приходят на кладбище, приносят цветы, ухаживают за могилой, многие отправляют сообщения семье в день рождения и в день смерти Романа.
Сама Ольга вспоминает Романа почти каждый день.
«Я бы не хотела, чтобы мои воспоминания как-то затуманивались. Хочется, чтобы он всегда был рядом со мной где-то тут, в глубине», — признается собеседница.